Обжигающий север - Страница 93

– Все ваши предосторожности оказались так легко преодолимы. Всего и стоило выманить Рида из шахты, сбив настройки системы воздухообеспечения, выкрасть его одежду и угнать терг!

Хотя ничего хорошего впереди меня не ждало, но после этих слов мне стало легче.

– А ты так и вовсе выскочила к нам сама! Думали, придется, ворвавшись внутрь, пробиваться с боем…

Почувствовав, что начинаю пылать яростью и гневом по отношению к этой завистливой стерве, отвела взгляд в сторону. И неожиданно увидела, что в терге полно мужчин, видимо, до этого они, тесно скучившись, залегли на полу. Значит, действительно они намеревались прорываться за мной с боем… Но зачем я Миласу? Невероятно, что он жив! Как он оказался тут? И как они с Кривоной нашли друг друга?

– Ты же умер… – в бессилии едва шевеля губами, прошептала я, наткнувшись взглядом на ненавистное лицо.

Милас хохотнул и, весь лучась довольством, произнес:

– Всегда знал, что ты – это мой скрытый шанс на удачу! Только потому и в живых оставалась.

– Активируйте термоскафандры, поверхность близко! – Снова этот грозный рык.

Множество шуршащих и щелкающих звуков поведало мне о том, что все быстро утеплились. А я? Или моя жизнь значения уже не имеет?.. Даже в терге без теплой одежды я промерзну основательно. Но почему-то подобная перспектива меня уже не пугала: состояние апатичного отчаяния все больше и больше затягивало меня. Просто мне было уже все равно.

– Заверни ее! – На меня упала жесткая меховая попона, и тот старх, что сидел рядом, удерживая на месте, быстро закутал меня.

Когда мужчина укрывал мне плечи и голову, от резкого движения терга я неловко качнулась. Старх замер и тут же рванул горло моей водолазки, вырвав изрядный кусок ткани.

– Ошейник! – потрясенно сообщил он своим.

– Да быть того не может. – Кривона потянулась к нам, стремясь увидеть оную часть моего туалета своими глазами. – Чтобы Рид да с жены не снял… связался же с заключенной!

– Не снял. – В голосе старха сквозила тревога. – Вопрос в том, активен ли он? Мы отъедем дальше, а он сработает, и нас вместе с ней накроет взрывом…

– Нет, точно не активен! – вскрикнула стархиня убежденно. – Он и уезжал далеко, оставляя ее в убежище. Да и женой так бы не рисковал – куда ей тут убегать.

– Тогда почему ошейник на ней?!

Я напряженно прислушивалась к жаркому спору, стремясь совладать с собой, а заодно и узнать что-то полезное.

Мой муж жив и здоров – вот что главное. Я немного успокоилась и внезапно поняла, что должна сделать. Как только выберемся на поверхность, как только меня насквозь проймет этим лютым морозом, – мое тело, разум или что там еще за все это отвечает… само вытянет из окружающих тепло! До капельки, до последней капельки жизни их всех. Я убью их ради того, чтобы спастись. Исправлю собственную ошибку. Вот только соберусь с силами, еще немножко – и переборю эту странную слабость, справлюсь с дурнотой и… смогу сделать это.

– Маяк! Там наверняка есть что-то. – Милас был зол. – Надо скорее добраться до корабля. На Иволоне мы у этого проклятого старха как на ладони, а он наверняка уже в курсе дел. Пока не взлетим отсюда, не успокоюсь.

Мороз! Его первое прикосновение обжигает. Что мне эта шкура? Разве согреет? Даже в переполненном терге мне холодно, мы еще только движемся вверх на подъемнике, а меня уже колотит от озноба… Никого это не заботит, похитители настороже и, держа оружие наготове, словно ждут чего-то…

– Не нападут и не остановят. – Судя по ее тону, Кривона скорее хочет убедить себя. – Побоятся ею рисковать: вдруг заденут или мы ее убьем, оказавшись в ловушке?

Подъемник медленно, но уверенно ползет вверх. Еще и еще… Я, все сильнее промерзая, отчаянно пытаюсь собраться с последними силами и почувствовать тепло окружающих… Еще и еще… Не получается! Сколько раз за последние месяцы я с легкостью проделывала это – улавливала живую тепловую энергию в окружающем пространстве, а сейчас, когда так жизненно важно это сделать, не могу… И холод и слабость одолевают, лишая сил, погружая в темноту. Кажется, я не справлюсь… Но надо! Пытаюсь вновь, до боли закусив губу, чтобы ненадолго вернуть себе ясность сознания. И, зажмурившись, мысленно хватаюсь за все ручейки и язычки тепла, не разбирая, что они такое и есть ли они вообще или только видятся мне.

Жуткий рев старха рядом, визг стархини и кого-то еще оглушает.

– Вырубите ее! – Резкий приказ, и… все. Тупая боль и последняя мысль: не справилась, значит, замерзну!

В сознании все поплыло…

Жар. Невероятное, какое-то раскаляющееся тепло, внезапно пришедшее на смену сковывающему холоду, не давало совсем отключиться, вновь и вновь выдергивая на поверхность сознания, позволяя улавливать обрывки разговора. Но, не успев толком согреться, вновь ощущала ледяную стужу… И снова накатывал жар, спасая едва не в последний миг. Происходило что-то необъяснимое! И слабость… сил, казалось, не было даже на дыхание. Я болталась в этом диком калейдоскопе температур, не имея возможности шевельнуться даже мысленно. Что со мной?! Или это последствия обморожения… и у меня предсмертный бред?

Краткий миг, вспышка… на какие-то доли секунды прихожу в себя.

– Беременна! Вы чуете это? Кровь пробудилась, она меняется, совершенствуя тело. Как допустили это, Кривона?! – Взбешенный голос того, кто приказал надевать термоскафандры.

У меня же нет сил даже на потрясение. Не пытаюсь что-то понять, просто стремлюсь оставаться в сознании. Абсолютно беззащитна: обессилена странной внутренней борьбой, вычерпана до капли страхом. И вокруг враги.