Обжигающий север - Страница 81

На этом, увы, запасы имеющейся у нас на данный момент почвы закончились, и все прочее сажали уже в подвесные, пропитанные минеральным раствором каркасные ленты, протянувшиеся на всю ширину пещеры. Посадили много бобов и фасоли, на пробу – несколько рядков вироса (а вдруг этот шекагарский злак приспособится и приживется?). Использовали и семена, переданные Эльзаной. Среди них были семянки странного земного овоща – картофеля и шекагарского – платуна. Эльзана нас горячо заверяла, что, если удастся оба растения адаптировать и развести, о голоде мы забудем. И если первый обладал хорошей урожайностью, то второй, хоть и мелковат был, но содержал целый клад полезных микроэлементов.

Абсолютно все высаженные семена прошли через мои руки, и все я «пробудила», вдохнув в них «энергию жизни», стимулировав таким образом их скорейшее развитие. Сколько при этом мха отправила разлагаться, вытягивая из него эту самую энергию, – не счесть. Почти на полконтейнера хватило.

Хорошо, что с кормом для Ярика и ожидавших приплода олених помогали Руенз и Громен, привозившие из своих шахт черный мох. Да и я старалась подпитывать как самих будущих мамочек, так и развивающихся в их утробе оленят, следя за тем, чтобы они были полны сил и не заболели. Судьба пока благоволила нам – у обеих питомиц ожидалось двойное потомство. Это служило неисчерпаемой темой для шуток, виновником торжества которых неизменно оставался наш грозный олень.

Мне казалось, что наши животные к жизни на суровом Иволоне приспособились, но Рид с выводами призывал не спешить.

– Вот закончится привозной корм с Ридана, благодаря которому мы все еще значительно пополняем их рацион, смогут они без ущерба для себя перейти полностью на местный корм, тогда и будем радоваться, – осторожно умерял он мои восторги.

Но я в душе надеялась, что к тому моменту у нас подрастет собственный морус. Наземную ботву по совету мудрой соседки намеревалась запасти, предварительно порубив и утрамбовав с солью в контейнере и оставив затем в прохладном темном месте.

Пять с лишним месяцев пролетели быстро. Позади остался и этап «зарождения» нашими совместными усилиями сельского хозяйства на Иволоне, и сооружение связующего тоннеля с соседней шахтой, которая была соединена аналогичным с другим соседом, и сбор первого урожая, и даже второго, и строительство с последующим обустройством личных жилых помещений для членов нашей группы и их семей, которые (мы все надеялись на это!) все же получат возможность переселиться на ледяную планету.

Все это время я не покидала нашего подземелья – Рид категорически запретил, поэтому друзья – Руенз и семейство соседа – регулярно наведывались сами. Меня подобное положение дел не тяготило. Наверх не тянуло, а наша шахта стала целым миром, в котором я старалась обжить каждый уголок. В первую очередь это относилось к успешно функционирующей теплице и нашим всеми обожаемым питомцам.

За прошедшие месяцы моя аграрная практика значительно возросла. Теперь ежедневно полдня посвящала уходу за посадками. Мне обязательно помогал один из стархов, занимаясь самыми тяжелыми физическими работами: копанием, рыхлением и транспортировкой контейнеров с различным содержимым. Я же знала у себя каждую травинку, каждое растение, по-своему общалась с ними, «слушала», как протекают их жизненные процессы, а порой при необходимости и подпитывала жизненной энергией, стимулируя жизнеспособность и ускоряя рост. И они отвечали мне взаимностью! Вскоре, после того как всходы первых посадок массово пошли в рост, я стала замечать, что пребывание в теплице благотворно сказывается на моем настроении и мироощущении. Как объяснить это – не представляла, но была уверена, что тоже что-то получаю от растений взамен.

Увы, были на сельскохозяйственном поприще и неудачи. Самой сокрушительной стала попытка вырастить вирос. Мы так и не сумели разобраться, что не подошло ему в созданных нами условиях – посадки шекагарского злака чахли на глазах. И это несмотря на то что я изначально наполнила крупинки-семена жизнеспособностью. Да, применяя свои возможности, мне удавалось поддерживать посевы вироса, вынуждая их пусть и натужно, но расти. Однако процесс шел мучительно медленно и крайне энергозатратно для меня.

Ежедневно тренируясь, я все лучше справлялась с первоначальными проявлениями своих возможностей, научившись уже мгновенно распознавать «тепло» всего живого, а также вытягивать и передавать его. Но в случае с виросом усилия оказались несопоставимы с результатом, поэтому Рид, несколько раз находивший меня в полубессознательном от переутомления состоянии в теплице, принял волевое решение. Однажды утром я не обнаружила в теплице на месте посадок шекагарский злак! Как оказалось, муж еще до завтрака выдрал все жалкие и немощные стебельки, скормив наземные части оленям, а все корешки отправил в контейнер с компостом. У меня бы на подобное рука не поднялась. Но на мое отчаянное возмущение он спокойно возразил:

– Они того не стоили. Если захочешь, можно будет попробовать еще… когда-нибудь позже. Когда разберешься в себе.

С остальными культурами дела обстояли прекрасно. Все росло, зеленело (бордовело, синело, желтело… в зависимости от цвета посаженных растений!), цвело и – ура! – плодоносило. С опылением вышла отдельная история. Эльзана заранее указала мне на растения, которые могли опыляться самостоятельно, а вот с остальными предстояло разбираться самим. Причем вручную! На Иволоне конечно же негде было взять хоть одно подобное приспособление. Проблемой озадачила мужа – надо найти что-то легкое, сухое и… да неизвестно еще какое. Муж, поконсультировавшись со стархиней, сделал множество маленьких кисточек из ворсинок шерсти наших оленей. И в один прекрасный день все население нашей шахты, включая меня и Грифа, явилось в теплицу и принялось работать пчелками. Каждому выделили участок одинаковых растений (культуру, как сказала Эльзана), выдали отдельную кисточку, которой категорически запретили касаться иных видов растений, и… мы, собственно, принялись опылять. Предстояло цветок за цветком бережно и едва уловимо «обмести» кисточкой пыльцу. А цветов даже в нашей весьма скромной пещерке оказалось множество, и цвели они не одновременно. Так что, в первый раз наопылявшись до одури, мы были вынуждены раз в три дня в период активного цветения повторять этот набег, но решили проще: каждый сам выбирал время, когда явиться и обработать закрепленную за ним культуру.